4 февраля 2018 года исполняется 75 лет начала обороны плацдарма в районе посёлка Станички (мыс Мысхако) южнее Новороссийска, образовавшегося 4 февраля 1943 года в результате десантной операции и получившего в отечественной военно-исторической литературе название «Малая земля». Оборона плацдарма длилась 225 дней. Кроме частей морской пехоты Черноморского флота в этой операции приняли участие и воздушные десантники – 31-й парашютно-десантный полк Закавказского фронта.
В начале 1943 года Ставка Верховного Главнокомандования (СВГК) приказала командующему Закавказским фронтом, генералу армии Ивану Владимировичу Тюленеву подготовить и провести наступление на Краснодар, чтобы перерезать пути снабжения и лишить возможности отхода северокавказскую группировку немецких войск.
Разработанный по приказу Ставки план состоял из двух частей: «Горы» и «Море». Первая часть предусматривала наступление в районе Горячего Ключа, выход к Краснодару, его освобождение и дальнейшее наступление, чтобы отрезать пути немецкой группировке, движущейся на Ростов. Часть «Море» предусматривала наступление Черноморской группы по суше, с одновременной высадкой морского и воздушного десанта с последующим совместным наступлением на Новороссийск.
С ноября 1942 года, вне связи с планом «Море», разрабатывался план десантной операции в районе Новороссийска. Места и порядок проведения операции были определены: основной десант высаживался с кораблей в районе села Южная Озереевка (Южная Озерейка), отвлекающий – восточнее, у пригородного посёлка Станичка (Мысхако). Второй десант должен был дезориентировать противника, создав впечатление десантной операции на широком фронте. Эти десанты во взаимодействии с 47-й армией должны были уничтожить новороссийскую группировку противника и овладеть портом и городом Новороссийск.
11 января 1943 года план был утверждён. По приказу Ставки, его реализация должна была начаться немедленно, поэтому реализация плана «Горы» началась уже на следующий день. Наступление проходило тяжело, но, тем не менее, увенчалось успехом: к 23 января была прорвана оборона немцев южнее Краснодара, и путь вывода немецких войск с Северного Кавказа был отрезан. В ходе боёв, продолжавшихся до начала февраля, советские войска вышли к Азовскому морю и взяли Майкоп. Наступило время для начала морской фазы операции.
В это же время в январе 1943 года приказом по Закавказскому фронту началось формирование десантного полка для выполнения особо важных заданий командования Закавказским фронтом в тылу противника. Полк был сформирован по приказу № 006 от 4 января 1943 года. Формирование проводилось в посёлке Вазиани в 30-40 километрах севернее Тбилиси и в прибрежном посёлке Хоста между центром Сочи и Адлером. Новоявленную воинскую часть было решено формировать на базе уже существующей парашютно-десантной роты ВВС Черноморского флота и школы активных разведчиков Закавказского фронта, которая дислоцировалась в посёлке Вазиани. Вначале полк не имел номера и назывался в разных документах то парашютно-десантный, то парашютный, то отдельный фронтовой авиадесантный. 27 февраля полку были присвоены номер и официальное название: 31-й отдельный парашютно-десантный полк. Командиром полка был гвардии майор Фёдор Алексеевич Смеянович, заместителем командира по политчасти – майор Фёдор Александрович Мажаев.
По организационно-штатному расписанию полк должен был состоять из трёх батальонов трёхротного состава общей численностью 1500 человек. Однако развитие событий на юге страны не позволило командованию укомплектовать полк полностью – в бой он был брошен в сокращённом составе, имея в своём штате два полных батальона по три роты и отдельную роту. На момент начала десантной операции полк насчитывал 1100 человек личного состава.
Вооружение полка составляли 900 пистолет-пулемётов Шпагина (ППШ) и Судаева (ППС), винтовки, ручные пулемёты Дегтярёва (ДП), лёгкие ротные миномёты, противотанковые ружья Дегтярёва (ПТРД) и Симонова (ПТРС), гранаты различных систем и десантные ножи. Таким образом, в полку было большое количество пистолет-пулемётов (900), которое было немыслимым для любой советской стрелковой части того времени. Для сравнения: по штату №04/500 гвардейской стрелковой дивизии полагались 1097 пистолет-пулемётов, а обычной стрелковой дивизии по штату №5/550 – всего 727. Только что сформированный парашютно-десантный полк по количеству автоматического вооружения превосходил обычную стрелковую дивизию Красной Армии. Очевидно, в связи с участием полка в предстоящей морской десантной операции и недостатком личного состава командование фронта решило усилить стрелковое вооружение десантников по максимуму. Кроме того, для маскировки общевойсковое обмундирование в полку сменили на флотское.
Полк был укомплектован курсантами военных училищ, офицерами и сержантами с боевым опытом, а также спортсменами, имеющими опыт парашютных прыжков и высокие спортивные показатели. Многие военнослужащие полка были кавалерами боевых орденов и медалей, встречались и мастера спорта. В составе полка было 140 коммунистов и 519 комсомольцев.
4 февраля 1943 года началась десантная операция «Море». По плану операции 31-й парашютно-десантный полк должен был войти в состав основного десанта. Но ещё 30 января полк включили в состав оперативной группы особого назначения 47-й армии и расквартировали в Геленджике.
В состав основного десанта вошли 255-я и 83-я морские стрелковые бригады, Отдельный батальон морской пехоты Новороссийской военно-морской базы (НВМБ), а также другие сухопутные части из состава Черноморской группы войск (165-я стрелковая бригада, отдельный пулемётный батальон, 563-й танковый батальон, 29-й истребительный противотанковый артиллерийский полк). Данные силы должны были высадиться в районе села Южная Озерейка. Другой десант (отвлекающий) состоял из штурмового батальона моряков-добровольцев под командованием майора морской пехоты Цезаря Львовича Куникова и должен был высадиться восточнее, у пригородного посёлка Станичка (Мысхако).
Во время операции силы основного десанта (255-я морская стрелковая бригада и 563-й танковый батальон) потерпели неудачу во время высадки и боёв в районе Южной Озерейки. Поэтому вспомогательное направление стало основным. Здесь появления батальона морской пехоты никто не ожидал. В ночь на 4 февраля отряд морской пехоты подошёл к мысу Мысхако. После артиллерийского налёта 260 морских пехотинцев из особого отряда майора Ц. Л. Куникова стремительным ударом выбили противника с побережья и закрепились на захваченном плацдарме, представлявшем собой участок береговой полосы шириной в несколько километров. В течение ночи 4 февраля высадилось ещё два отряда десантников, таким образом, днём 4 февраля на пятачке оборонялось уже более 800 человек. Немцы оперативно отреагировали на высадку, по десанту вёлся непрерывный артиллерийский огонь, наносились бомбовые удары, было предпринято несколько попыток контратаковать и сбросить десант в море, но в первые сутки плацдарм удалось удержать.
Так как в районе Станички явно обозначился успех, командующий Черноморской группой войск Закавказского фронта, генерал-лейтенант Иван Ефимович Петров приказал высадить здесь основные силы десанта. Одновременно в ночь на 5 февраля он потребовал усилить отряд майора Ц. Л. Куникова 31-м парашютно-десантным полком и дал команду полку грузиться на корабли. Десантникам была поставлена задача высадиться на плацдарм, удерживаемый батальоном Ц. Л. Куникова, и стремительной атакой развить наступление в сторону Новороссийска. Генерал пообещал не забыть десантников, а по выполнении задания всех достойно отметить.
В полночь того же числа в районе Кабардинки начали погрузку четыре ударные роты полка под командованием майора Рыбинцева. Катера с десантом задержались на марше и к плацдарму подошли, когда уже рассвело. Попав под шквальный огонь противника, подразделения отряда Рыбинцева не смогли высадиться и вынуждены были уйти назад, хотя есть данные, что часть воздушных десантников в тот день все же смогла присоединиться к морским пехотинцам майора Ц. Л. Куникова.
Разработчикам десантной операции было трудно предвидеть, что обычные зимние черноморские штормы в этом году разыграются с такой силой. Шторм бушевал не стихая. И это при постоянном артиллерийском и миномётном обстреле западной стороны Цемесской бухты со стороны противника. В таких условиях переправить весь 31-й полк не представлялось возможным, тем более что высаживаться приходилось на мелких плавучих средствах. Удалось высадить только один батальон в составе 200 человек, но и он сыграл большую роль, ибо с утра 5 февраля вновь начались ожесточённые атаки противника, которые отряд Ц. Л. Куникова отражал с большим трудом.
О том насколько была та высадка для десантников, никогда не готовившихся воевать в качестве морской пехоты, можно судить по рассказу «За боевые заслуги награждён» об участнике событий, десантнике Андрее Григорьевиче Саратовцеве: «Днём высаживаться на мыс было совершенно невозможно, и посему отряды на катерах-охотниках, у которых моторы работали тихо, ночью подошли поближе к цели. Суда около береговой кромки и вовсе выключили двигатели. В полнейшей тишине, по горло в холодной весенней воде, советские витязи двинулись к берегу… И вот волны уже достигают только до колен… Громкое «Ура!» сотрясло бухту Любви — десантура бросилась в атаку. Укрепились на прибрежье, стали рыть окопы. Каменистый грунт с трудом поддавался сапёрным лопаткам, но солдаты вгрызались в землю, зная, она защитит. Помимо шквальной стрельбы, сильного ветра, особенно норд-оста, заносившего камушки в карманы шинелей, имелась ещё одна беда. Близкие грунтовые воды затапливали окопы, и приходилось постоянно находиться в сырости. Не спасала и уложенная на дно укрытий виноградная лоза. Неприятели, находясь друг от друга в ста-ста пятидесяти метрах, дрались ожесточённо и зло».
Стойкость советских воздушных десантников во время высадки на плацдарме отмечал и противник. Немецкий писатель Пауль Карель писал в своей книге «Восточный фронт. Книга 2: Выжженная земля»: «В ночь с 4 на 5 февраля под прикрытием поразительно точных советских береговых орудий, расположенных лишь в полутора километрах на восточном берегу Цемесской бухты, он (генерал И. Е. Петров – А. М.) двинул на плацдарм целый воздушно-десантный полк на катерах и небольших десантных судах. У берега русские солдаты прыгали за борт и плыли в ледяной воде».
В ночь на 6 февраля на плацдарм была высажена 255-я Краснознаменная морская стрелковая бригада под командованием полковника Алексея Степановича Потапова. Бригада с вошедшим в её состав отрядом Ц. Л. Куникова с ходу развернулась в боевой порядок и начала наступление на южную окраину Новороссийска. Противник, оказывая упорное сопротивление, часто контратаковал то пехотной ротой, то батальоном при поддержке 5-8 штурмовых орудий. Тяжёлые бои развернулись в районе кладбища на юго-западной окраине города. В них особо отличились батальон Куникова и батальон парашютно-десантного полка. Некоторые улицы Станички, а часто и отдельные дома по нескольку раз переходили из рук в руки. Немецкая авиация группами по 15-20 самолётов бомбила боевые порядки десантников. Борьба становилась все более ожесточённой.
В 00:40 7 февраля канонерские лодки (канонерская лодка – небольшой боевой корабль с артиллерийским вооружением, предназначенным для боевых действий на реках, озёрах и в прибрежных морских районах) «Красная Грузия» и «Красный Аджаристан» высадили оставшиеся подразделения 31-го полка на окраине Новороссийска, в районе 3-й больницы. Общее командование на этом участке осуществлял командир 255-й морской стрелковой бригады полковник А. С. Потапов. От него и последовал первый боевой приказ: «Наступать вдоль западной части города до улицы Красноармейской и далее до пристани Каботажной, захватить школу № 22, очистить от противника парк Демьяна Бедного и стадион «Динамо». С обоих флангов соседом десантников была морская пехота. Атаку предписывалось начать в 02:00 8 февраля, завершить – в 6 часов утра. До конца выполнить приказ на всём участке не удалось, однако захваченные рубежи десантники назад врагу не отдавали.
Две ночи подряд, на 8 и 9 февраля, корабли НВМБ перевозили на плацдарм в районе Станички и на Суджукскую косу 165-ю стрелковую и 83-ю морскую стрелковую бригады и ещё не успевшие переправиться подразделения 31-го отдельного парашютно-десантного полка – всего около 8 тысяч человек, более 200 пулемётов и 145 миномётов. Высадка проводилась под сильным артиллерийским и миномётным огнём противника, но это не ослабило наступательного порыва советских солдат, матросов и офицеров. С возгласом «Вперёд, за Родину!» они бросались в бой и смело атаковали врага. Плацдарм постепенно расширялся.
К вечеру 9 февраля 255-я бригада и 31-й парашютно-десантный полк захватили несколько кварталов Станички и часть кладбища. Враг непрерывно контратаковал, стремясь восстановить положение. Десантники стояли насмерть. Они погибали, но не отходили с завоёванного рубежа.
Новый приказ о наступлении бойцы 31-го полка получили в ночь на 11 февраля. Им предписывалось начать атаку в 7:30 и к исходу дня овладеть рядом городских кварталов и объектов.
Противник решил любой ценой сбросить десантников в море, предпринимая против них непрерывные яростные атаки. Стремясь во что бы то ни стало уничтожить десант, противник бросал против него всё новые и новые силы. Ко второй половине февраля против десанта уже действовали части 10-й румынской пехотной дивизии, 73, 198 и 125-й пехотных и 101-й легкопехотной немецких дивизий. Но морские и воздушные десантники, получая подкрепления, упорно сопротивлялись и продолжали удерживать плацдарм. Немцы несли тяжёлые потери в этих боях. По данным из книги П. Кареля: «Завоевание двух кварталов площадью двести квадратных метров стоило двадцати одного убитого и семидесяти раненых. Командир 73-й пехотной дивизии испытал шок: его батальоны только что были пополнены …
9 февраля Гитлер в «Вольфшанце» лишился терпения и отдал категорический приказ, что «русские должны быть сброшены в море». В тот же вечер 125-ю пехотную дивизию сняли с позиций в районе Краснодара, она прошла через пылающий город, за который все еще шли бои, и атаковала русских на «Малой земле». Однако и швабские пехотинцы тоже ничего не добились. Из роковой ошибки первых нескольких дней еще не извлекли урока, снова их оказалось слишком мало, и пришли они слишком поздно.
В конце концов подтянули полки шести самых отборных и закаленных в боях немецких дивизий, и те яростно бросились на «Малую землю». Баварцы, швабы и австрийцы 4-й горной дивизии завязли в исключительно кровавом сражении на горе Мысхако. 125,73 и 198-я пехотные дивизии и несколько румынских полков понесли на «Малой земле» страшные потери…
Связной Хайнц Штейнбауэр рассказал, с чем, например, столкнулся в Станичке 213-й пехотный полк. В переброшенном из Анапы 1-м батальоне 1-й взвод 2-й роты потерял все 2-е отделение еще на подходе к улице Анапской, последующие двадцать четыре часа шли яростные бои за каждый дом, и улицу Анапскую просто невозможно было пересечь».
Обстановка с каждым днём осложнялась. Командование фронта, хорошо понимая значение плацдарма, принимало все меры по усилению войск и поддержке десантников с воздуха и с моря.
Непосредственный участник боёв на Малой земле, бывший заместитель командира воздушно-десантного полка по политчасти, впоследствии генерал-полковник Ф. А. Мажаев вспоминал, что солдаты и офицеры полка, как и других частей, в боях проявляли исключительное мужество, подлинный героизм и высокое воинское мастерство.
Из рассказа об участнике событий, десантнике А. Г. Саратовцеве: «В одном из боёв на нейтральной полосе остался лежать раненый лейтенант. Чтобы его не взяли в плен, отдали приказ: вытащить офицера. Восемь смельчаков замертво легли рядом с раненым. Девятым пополз Андрей. Впереди себя двигал для маскировки вещмешок, который после был весь изрешечён пулями… Сантиметр за сантиметром приближался Саратовцев к лейтенанту… И дополз. И притащил его на свои позиции. К сожалению, от ран и от большой потери крови тот всё же скончался…».
Четыре бойца из 5-й роты во главе с командиром взвода лейтенантом А. Люченым гранатами уничтожили огневую точку врага в доме недалеко от школы № 22 и заняли в нём оборону. Пехота противника бросилась в контратаку. Советские бойцы огнём из автоматов отбили её. Однако силы были слишком неравными. Гитлеровцам удалось окружить дом, после чего они предложили советским воинам сдаться. В ответ прозвучали слова: «Советские десантники живыми не сдаются!». Взбешённые гитлеровцы со всех сторон облили дом бензином и подожгли его. Когда пламя охватило здание, из окон продолжали раздаваться автоматные очереди. Чёрный дым высоко поднялся вверх и стал распространяться по улице. Воспользовавшись им как завесой, бойцы выпрыгнули из окон и с боем вырвались из окружения.
По другую сторону этой же школы один из домов, отбитых у противника, занимали командир 5-й роты старший лейтенант С. Белоусов, его заместитель по политчасти старший лейтенант И. Дубровин и два бойца-связиста. Внезапно дом атаковали два взвода гитлеровцев под прикрытием танка. Подпустив врага на близкое расстояние, десантники противотанковыми гранатами подбили вражеский танк, а из автоматов уничтожили гитлеровцев.
В памяти однополчан навсегда остался подвиг младшего лейтенанта В. Кострова, заместителя 6-й роты по политической части. Отражая вражеские контратаки, воины понесли большие потери. Выбыл из строя и командир роты. Младший лейтенант В. Костров возглавил горстку бойцов и отразил ещё три контратаки. В одном из боёв он был тяжело ранен и потерял сознание. Когда очнулся, то увидел вражеский танк, который двигался прямо на него. Собрав последние силы, младший лейтенант приподнялся и с противотанковой гранатой в руке бросился под машину. Танк вздрогнул и остановился. Бойцы роты отомстили врагу за гибель своих боевых товарищей. Десятки вражеских солдат и офицеров нашли себе могилу перед боевым рубежом роты.
Таким образом, во время боёв 5-11 февраля воздушные десантники подбили два немецких танка. Хотя, по немецким данным (П. Карель) в боях на Малой земле приняло участие только одно подразделение вермахта, имевшее на вооружении бронетехнику – 191-й дивизион штурмовых орудий. На вооружении дивизиона находились штурмовые орудия Sturmgeschütz III Ausf. F (StuG III Ausf.F.), имевшие длинноствольные 75-мм орудия StuK 40 L/43. Эти орудия и исключительные характеристики самой машины позволяли ей успешно вести борьбу с любой бронетехникой противников. Самоходка обладала очень низким силуэтом, благодаря чему её можно было спрятать практически везде, будь то высокая трава, кустарник, развалины домов или двор частного дома, обнесённый невысоким забором. По этой причине, зачастую, машина применялась для стрельбы из засад, подпуская противника как можно ближе и ведя, невероятно точный, огонь на поражение, не оставляющий ни малейшего шанса на выживание у советских танкистов. Вывод из строя двух таких машин можно считать значительным достижением десантников 31-го парашютно-десантного полка во время боёв на Малой земле. И это при том, что сами немцы испытывали недостаток бронетехники на южном фланге советско-германского фронта, что делает это достижение воздушных десантников на Малой земле ещё более значительным.
С целью обеспечения твёрдого и непрерывного управления частями на плацдарме 12 февраля командование объединило 83-ю и 255-ю Краснознаменные морские стрелковые бригады и 31-й парашютно-десантный полк в 20-й десантно-стрелковый корпус, во главе которого был поставлен генерал-майор Алексей Александрович Гречкин.
На плацдарме продолжались тяжёлые кровопролитные бои. Враг пытался любой ценой сбросить войска 18-й армии с захваченного плацдарма. Однако соединения армии не только удерживали, но и продолжали расширять плацдарм. Так, 16 февраля 255-я бригада совместно с 31-м парашютно-десантным полком овладела Станичкой.
17 февраля полк был выведен в резерв командира 20-го десантно-стрелкового корпуса.
За время этих боёв солдатами полка по официальным данным было уничтожено до двух батальонов пехоты и 6 танков, захвачено 5 станковых пулемётов, полк успешно отбил 15 контратак немцев. Тем не менее, тяжёлыми были и потери – 137 человек погибли, 493 получили ранения. Хотя, по воспоминаниям А. Г. Саратовцева полк понёс огромные потери – из 1600 военнослужащих 31-го полка в живых остались 260 бойцов и командиров. Огромное количество личного состава полка было представлено к наградам.
Во время отдыха десантники активно тренировались приёмам взаимодействия внутри штурмовых групп, состоящих из 20-25 человек каждая. Уже 21 февраля лейтенант Тартышный, приняв командование над отдельным истребительно-диверсионным отрядом, повёл 50 бойцов полка в тыл к немцам. Сам же полк на следующий день (22 февраля) маршем выдвинулся на передовую.
С 22 февраля и до 12 марта полк вновь был на острие главного удара. Так к утру 25 февраля 255-я бригада совместно с 31-м парашютно-десантным полком ворвались на южную окраину Новороссийска и завязали бои за отдельные дома на Азовской и Ворошиловской улицах.
За время этих боёв по официальным данным было уничтожено до двух батальонов пехоты противника, 25 дотов и дзотов, 10 танков, захвачено 6 тяжёлых пулемётов. 14 марта полк вывели с плацдарма в Геленджик в подчинение разведотдела Черноморской группы войск.
Полк был расформирован 25 мая 1943 года. На базе 1-го батальона была сформирована 9-я отдельная моторазведывательная рота штаба фронта, которую возглавил капитан Гуськов. Рота за успехи в Керченском десанте стала именоваться Керченской и победу встретила уже на территории Чехословакии. Остальные десантники пополнили собой целый ряд иных разведывательных подразделений 18-й армии. Командир полка гвардии майор Ф. А. Смеянович впоследствии стал начальником штаба 5-й гвардейской воздушно-десантной бригады и пропал без вести во время Днепровской воздушно-десантной операции в сентябре 1943 года.
Участие 31-го парашютно-десантного полка в боях на Малой земле является яркой страницей истории Воздушно-десантных войск России, так как это первый случай участия воздушных десантников в морской десантной операции. В силу обстоятельств 31-й парашютно-десантный полк использовался как часть морской пехоты без использования парашютов при высадке. Благодаря высокой оснащённости стрелковым вооружением, боевому опыту и подготовке военнослужащие полка с честью выдержали все бои на плацдарме, ни разу не оставив своих позиций и успешно взаимодействуя с морской пехотой Черноморского флота.